■ Начинаем знакомство. Расскажите, пожалуйста, немного о себе.
Я училась во ВГИКе в Москве. И там же поступила дополнительно на режиссуру цифрового кино по программе переподготовки, где нам задали работу по экранизации произведений. Я выбрала рассказ О. Генри. Взяла за основу три страницы книги, а дальше всё раскрутилось и получился фильм «Открой глаза».
■ Можете коротко рассказать сюжет?
«Обращение Джимми Валентайна» О. Генри — короткий рассказ про медвежатника, который решил отказаться от криминального прошлого, потому что влюбился в дочь банкира. Но однажды он стал свидетелем того, как в сейфе застрял ребёнок, а дверь открыть никто не может. Главный герой оказался перед выбором: вскрыть замок — тогда все поймут, что он медвежатник, и не будет никакой свадьбы. Либо бездействовать, и ребёнок погибнет из-за нехватки воздуха. Он в итоге спас ребёнка, конечно.
С этой истории у нас начинается фильм, но дальше сюжет развивается иначе. Наш герой хочет отказаться от прошлого, а прошлое его не отпускает. Понимаете, в чём проблема? Взломщик решил стать положительным персонажем, но он же обманывает всех — играет роль другого человека. А это никогда ничем хорошим не заканчивается. У нас получилась история про героя, который мечется между реальностью и выдуманным миром.
■ Когда можно будет посмотреть?
Сейчас мы закрываем вопросы с озвучкой и покраской, поэтому пока не знаю. Проект делали сами. У нас нет ни спонсоров, ни какого-либо стороннего финансирования.
■ А актёров Вы как привлекали?
Они согласились, потому что, во-первых, это ещё вгиковский проект. Во-вторых, это полный метр, он отличается от кино, которое здесь обычно снимают.
■ Почему не привлекли никого финансово поддержать проект?
Это новая картина, понимаете, те, кто мог проспонсировать, опасались, что дальше полки она не пойдёт, я непопулярный режиссёр. Пришлось залезть в долги. Но нас тогда поддержали ташкентский ВГИК и Кинофонд Узбекистана. Первые помогли с локациями, а вторые приютили во время подготовки. Мы за это очень благодарны.
■ А что со Стивеном Кингом?
С Кингом интересная история получилась. Я узнала, что у него есть программа поддержки молодых кинематографистов. Если его заинтересует твоя идея, он даст добро на съёмки, но шансы крайне малы. В год они отбирают, кажется, всего семь человек из разных стран. Из Узбекистана ещё никого не было, по крайней мере, информации я не нашла. Я отправила заявку и уже через три дня получила ответ.
■ Он Вам дал возможность снимать?
Да. Я остановилась на произведении «Человек, который не пожимает руки». Актуальная тема — тогда как раз был период коронавируса, нельзя было друг к другу прикасаться. А у нас главный герой — человек, от прикосновения к которому другие умирают.
■ Это ужастик?
Нет, триллер. Я не поклонница хоррора. Мне интересно, когда сюжет закручивается и запутывается. Когда я училась во ВГИКе, мастера мне говорили, что мой стиль чем-то схож с Кристофером Ноланом.
■ Фильм по книге?
Фактически от книги ничего не осталось. В произведении Кинга герой оставил машину, но забыл поставить её на ручник. В автомобиль залез ребёнок, попал в аварию и погиб. Его отец по индусским законам проклял парня, считая того виновным в случившемся. Проклятье заключалось в том, что все, кто к нему прикасался, погибали.
А мы сделали из главного героя игрока. Он привык играть на деньги, и когда в очередной раз просадил всё, его мама погибла. Он твердил, что у него талант, а мама уговаривала его не играть, потому что деньги были очень нужны семье. От них зависела жизнь матери. Когда она ушла из жизни, парень почувствовал себя виноватым и проклял свои руки.
■ Вы ещё не начали снимать?
Мы уже сняли. Когда я получила контракт, то рассчитывала, что мне помогут. Я пыталась донести до всех, что у меня есть официальный контракт со Стивеном Кингом и это круто. Но новость проскочила тихо, информация не дошла до новостей. В итоге мы с друзьями сделали фильм сами, без финансирования.
■ На съёмки определённое количество времени даётся?
Желательно побыстрее всё сделать. У Кинга интересное условие: надо фильм записать на диск и отправить по обычной почте. Он человек закрытый. Если ему картина не понравится, он может выйти на связь и полностью её разнести. Так, был коммерческий проект, который Кингу не понравился, и он отказался от авторства.
■ Сложно было снимать?
Да. Не было финансирования, и мы как могли, так и делали. Мы его так и называли — «Проклятье». Например, главная героиня была кудрявая, а актриса нет, поэтому она каждый раз ругалась, когда делала себе кудри.
Мы не могли найти главного героя, искали среди знакомых и незнакомых, но мимо. Тогда я поставила задачу, сказала, что мне нужен больной ублюдок — такой типаж. И знакомый скинул контакты того, кто подойдёт. Мы с ним связались, а он говорит: «Ребята, я не актёр, я фотограф». В самой сложной сцене он снимался, выпив водки, такой подход. Поэтому я говорю, что этот фильм недоработан.
После «Касания», кстати, я решилась на полнометражный фильм, на «Открой глаза». Во-первых, меня натаскали во ВГИКе: появилось понимание, как работать с деталями, например, почему герой нашего кино пьёт кофе, почему определённые картины висят на фоне.
■ Ух ты, так сложно.
Да, это всё важно. Допустим, взять фильм Мартина Скорсезе «Остров проклятых», вы же понимаете, что там есть игра подсознания героя, но не знаете, чему верить. Вы обратили внимание, что там очень много используется воды и огня?
■ Да. Что это значит?
Вода — это правдивый мир. Например, когда герой вспоминал, как он служил. Концлагерь освободили в июне, а там снег, лёд. А когда показывают его жену, на заднем фоне огонь. Огонь — это его воображение. Вода вскрывает его ложь, и её он боится, понимаете? Поэтому прячется от ливня. Когда его жена приходит вся мокрая — это его пугает.
■ Много ли раз Вы пересматривали фильм?
Просто надо понимать, что в любом фильме все детали продумываются. Например, в «Касании» не так, потому что у меня ещё не было необходимого уровня. А в «Открой глаза» всё продумано. К примеру, почему наш герой выходит и чистит обувь. Причём зрителю необязательно понимать все детали, он их чувствует на подсознательном уровне, и если они не сходятся, то фильм не зайдёт. Поэтому мы прорабатываем каждый момент.
■ У меня в голове просто не укладывается! Как Вы это придумываете?
Я по жизни человек такой, с детства в своём мире витаю. А сюжеты рождаются неожиданно. К примеру, одну короткометражку я придумала, когда на меня вылетела машина из-за поворота и резко затормозила. И в моей голове прокрутился сюжет. Уже через неделю мы сняли картину.
■ О чём она была?
Это одна из начальных работ. Боевик про человека, который вышел за хлебом, а его украли прямо возле магазина.
■ Какие награды получил фильм по произведению Кинга?
Лучший триллер в Малайзии и ещё какие-то, плохо помню.
■ Почему Вы выбираете именно триллеры? Почему не комедии, к примеру?
Комедия — не моё. Это очень сложный жанр, хотя со стороны может показаться, что это легко. У меня есть идея комедийного сериала, но я не думаю, что у меня хватит чувства юмора, чтобы его снять.
■ Вот интересно, женщин-режиссёров, по-моему, очень мало. Как Вы думаете, почему?
Возможно, это больше мужская профессия. Я хотела быть режиссёром с детства. Часто рисовала людей, делала раскадровку, ещё не зная, что это раскадровка, а родителей просила писать диалоги, которые сама же придумала. И потом, когда я для себя решила, что хочу стать режиссёром, меня уговаривали поступать на актёрский. Потому что я же девочка.
Но я твёрдо сказала: «Нет, я хочу быть режиссёром — и точка». Меня подняли на смех, все вокруг смеялись, особенно студенты парни. Один преподаватель и вовсе сказал, что мне надо найти богатого мужчину и быть актрисой.
■ Да, понимаю. Вы молодец, что добились своего. А какие дальше у Вас планы?
Пока не знаю. Я должна была возвращаться на учёбу во ВГИК. «Открой глаза» — курсовая работа. Но произошла несостыковка с документами, поэтому пока я остаюсь в Ташкенте.
■ А где Вы работаете?
Не поверите, в логистике.
■ Неожиданно! Почему там?
Я знаю иностранный язык, а логистика международная.
■ А коллеги в курсе, чем Вы занимаетесь в свободное от работы время, куда вы тратите все свои деньги?
Да, конечно, и они мне даже помогли в какой-то момент. У меня не хватало денег на съёмки, я сказала об этом на работе. Мне выдали крупную сумму авансом.
■ Вот видите. Кто должен, тот обязательно поддержит.
Да, но в основном я чувствую поддержку от семьи. Давно был момент, когда на фестивале в Ташкенте показывали мой фильм на большом экране и всё было как полагается — красная дорожка, известные актёры. Мне кажется, в этот момент мои родители приняли тот факт, что я режиссёр.
■ А Вы сами собой довольны?
Если честно, мне кажется, что я какой-то аферист. Когда было актуально проект по Кингу продвигать, меня никто не услышал. А сейчас раскрутился инфоповод и все стали спрашивать про фильм, а он уже снят.
Сейчас для меня актуальнее «Открой глаза», так как это мой первый дебютный полный метр. Это очень важно для меня как для режиссёра.
Можно годами снимать короткометражки, но не браться за полный метр, потому что это очень дорого.
Честно, в период съёмок я поседела. Паниковала, хотела всё бросить. Например, были моменты, когда завтра съёмки, а денег нет. Надо же не только технику оплатить, но и всех накормить, организовать локацию, заплатить каждому, кто выходит на работу. В день 400 долларов уходило. Мы снимали в адских условиях.
■ Можете какой-то пример рассказать?
Была крайне неприятная история, когда нас запустили на локацию, ведь поддержать студентов — это хорошо. Мы начали выстраиваться, установили технику, свет, а вечером приходит охранник с телефоном. И хозяин говорит: «Знаете у меня долг перед каким-то обществом, вы этот долг закройте, тогда можете снимать, а если вы не закроете, то мы позвоним в милицию и скажем, что вы залезли на чужую территорию». И ты не понимаешь, что делать. Тогда ситуацию разрулили, но было жутко.
■ Вы снимали фильм вопреки всем преградам.
Да, тяжело было. Но на удивление мы отсняли почти 24 смены подряд, а я думала, что работа на год затянется.
■ Так быстро?!
Мы хорошо подготовились. Обговорили все вопросы с оператором, художником, проработали монтаж на местах, прежде чем начать снимать. И действовали по плану на съёмках. Наш мастер во ВГИКе Александр Евгеньевич Каурых хорошо нас натаскал по этой теме. Он говорил, что начинать съёмки можно лишь тогда, когда продуман каждый шаг.
■ А он посмотрел фильм?
Фильм не смотрел, только трейлер и наработки.
■ Что сказал? Хорошо?
Да. Можно сказать, я у него любимый студент в том плане, что мне больше доставалось. Все говорили, что он от меня больше требует. Не дай бог я что-то запорю, он мог позвонить мне и отругать по полной программе. Он и на съёмки мне звонил и спрашивал, сколько смен осталось? Почему так много? Ты что-то неправильно рассчитала? Я не сказала, что снимаю полный метр, ведь он считал, что мы ещё не готовы, мы маленькие.
Да, позже. Он разозлился, но потом сказал, что ожидал от меня чего-то такого. Это же в моём характере.
Когда я загорелась снимать в жанре нуар, то мне говорили: «Не надо, начинай с чего-то обычного». Но я всё продумала, когда планировала курсовую, присмотрела локации в Питере и пришла к мастеру. Он посмотрел сценарий и сказал: «У тебя не получится». Это ключевая фраза, которая заставила меня снять полный метр.
■ С этого обычно всё и начинается.
Да, мастер сказал: «Снимай по О. Генри». Окей, раз так, мы решили сделать две истории, одну для мастера, одну для себя. Потом уже появилась идея объединить две истории в одну. Но я приехала в Ташкент на каникулы, а вопрос по дальнейшему обучению никак не решался. Возвращаться стало некуда. Поэтому ребята, с которыми мы планировали снимать, приехали сюда и мы быстро собрали команду. Ту историю, которую хотели снять в Петербурге, — снимали в Узбекистане. И это проблема, потому что как американскую историю из шестидесятых годов снять в Узбекистане?
Тогда дорисовалось продолжение истории о двойственном персонаже. Мы создали иллюзорный мир героя, чтобы объяснить, почему в американской истории появляются узбекские мотивы, которые невозможно убрать. Мы начали снимать и даже не знали, будет полный метр или нет. На монтаже получилось час десять — полнометражное кино.
■ Вы рассказываете так эмоционально, у Вас глаза горят. Я думаю, это очень важно — кайфовать от своей работы.
Да, я кайфую от своего дела. Когда я не на съёмках, а дома, у меня начинается депрессия. Наверное, это помешательство — такая любовь к кино. Если у меня её отберут, то не останется больше смысла.
